Если быть точным, у Ивана Грозного было два сына Дмитрия. Один родился в
браке с первой, любимой женой Анастасией Романовной, и этот царевич был
законным наследником престола.
После покорения Казани царь тяжело заболел: думали - не встанет. Он даже
повелел присягать младенцу-царевичу. Не все бояре и родственники
согласились целовать крест на верность Дмитрию, у постели больного царя
начались раздоры. Иван IV все-таки выздоровел, но с тех пор его
недоверие к боярам переросло в постоянную подозрительность. После
выздоровления царь отправился в паломничество по монастырям, захватив с
собой жену и сына. Часть пути они плыли на стругах. Церемония требовала,
чтобы царевича несла на руках мамка, а ее поддерживали под руки двое
бояр. Однажды вся группа взошла на шаткие сходни и рухнула в воду.
Взрослые только вымокли, а ребенок захлебнулся. По другим сведениям,
Дмитрий простудился в пути и умер.
Уже в конце первого брака царь распутничал, по словам летописца, "нача
царь яр быти и прелюбодействен зело", сам же он похвалялся, что испортил
тысячу дев. После Анастасии у Ивана Васильевича было еще шесть жен:
одни рано умерли, другие были насильно пострижены и отправлены в
удаленные монастыри, двое вообще исчезли бесследно. Седьмой, последней
супругой царя стала Мария Федоровна Нагая.
От этого брака и родился 19 октября 1582 года царевич Дмитрий,
несчастный уже с зачатия. Во-первых, Русская православная церковь
освящала только три брака, последующие считались безбожными, а рожденные
в них дети - незаконнорожденными. Во-вторых, царевич Дмитрий нес в себе
наследственный недуг: уже в детстве проявилась эпилепсия - падучая, или
черная болезнь, как тогда говорили. Вдобавок обычные эпилептические
припадки с судорогами и потерей сознания чередовались у Дмитрия с так
называемыми эквивалентами припадков - внезапно наступающими приступами
злобности и буйств. Во время одного такого приступа он поранил
собственную мать свайкой - железным колышком, в другой раз покусал дочь
одного из родственников Нагих, да .так, что девочку едва отняли от него.
Когда Иван Грозный тяжко заболел, у его по сути смертного одра бушевали
страсти; бояре стремились повлиять на последнюю волю царя. Победил Борис
Годунов, лишь недавно получивший боярство. Он добился о передаче
престола сыну Грозного, Федору Ивановичу, и назначения при нем
опекунского совета, в который вошел и сам. Одновременно умирающий царь
решил судьбу царицы, младшего царевича и семьи Нагих: назначил Дмитрию в
удел город Углич - последнее на Руси удельное княжество.
Жизнь под надзором
Той же ночью царевич Дмитрий, его мать, братья и дядья были отправлены в
Углич - с многочисленной прислугой и собственным двором, словом, "с
великой честью". Но тайно. В сопровождении двух сотен стрельцов...
Углич и угличане славились независимым характером. Они самоотверженно
вставали на сторону своих правителей в их борьбе с московской властью.
Вот и теперь - угличане радушно встретили царевича Дмитрия и его
родственников. Но сами Нагие считали себя не правителями удельного
княжества, а ссыльными. Царевич Дмитрий слышал разговоры взрослых: они
бранили его распутного, безумного отца, осуждали безвольного старшего
брата -царя Федора, а в особенности ругали боярина Бориса Годунова,
фактически правившего государством.
Из Москвы в Углич был прислан дьяк Михаил Битяговский для управления
хозяйством и вообще для присмотра за Нагими. С Битяговским-старшим
приехали сын Данила, племянник Никита Качалов и несколько
писцов-чиновников. Царица Мария и старшие Нагие отнеслись к присутствию
столичного чиновника как к неизбежному злу. Но вот братья царицы, Михаил
и Григорий Нагие, постоянно ругались с дьяком, чаще всего из-за денег.
Эпилептические припадки у царевича Дмитрия стали регулярными. За ним
постоянно приглядывали мамка (главная нянька), кормилица (просто нянька)
и кто-то из родственников, часто сама царица. Но, как говорится, у семи
нянек...
И царевича не стало...
Весной 1591 года царевич Дмитрий пережил несколько эпилептических
припадков. К середине мая болезнь как будто отступила. Пятнадцатого мая
царица сводила мальчика к обедне, а потом отпустила поиграть со
сверстниками из дворни, Его сопровождали мамка Василиса Волохова и
кормилица Мария Колобова. Дети играли в "тычку": бросали нож-свайку в
железное кольцо, положенное на землю. Вдруг у Дмитрия начался новый
приступ. Как свидетельствовала Волохова, "пришла опять тажь черная
болезнь, и бросило его о землю, и тут царевич сам себя ножом поколол в
горло, и било его долго, да туго, его и не стало". Кормилица подхватила
Дмитрия на руки, а мамка заголосила. На крик из дворца выбежала царица. В
гневе она начала колотить мамку поленом, выкрикивая, что она не
уберегла царевича, а сын ее Осип Волохов вместе с сыном Битяговского
Данилой и племянником Никитой Качаловым зарезали Дмитрия. Волохова
умоляла рассудить дело по справедливости, но царица ее не слушала и
продолжала избивать. В это время звонарь на колокольне, заметив что-то
тревожное, ударил в набат, зазвонили и в другой церкви. В городе решили,
что во дворце пожар. Первыми прибежали братья Нагие, Мария передала
полено одному из них. Появился дядя царицы Андрей Александрович, он
отнес тело царевича в церковь Спаса и был с ним "безотступно". Во дворе
уже собрался возбужденный народ угличский. Обезумевшая мать и брат ее
Михаил призывали угличан расправиться с уже названными злодеями, а
теперь прибавили к ним еще дьяка.
Началась настоящая резня. Челядь Нагих и угличане нашли и убили одного
за другим отца и сына Битяговских и всех других обвиненных. Убили их
слуг, которые пытались своими телами заслонить господ. Убили человека,
который посмел надеть свою шапку на избитую и простоволосую мамку. Убили
угличан, которые толковали, что губят безвинных людей напрасно... Три
дня Углич был опьянен кровью и грабежами. Многие угличане бежали в
окрестные леса. Люди Нагих разъезжали на телегах, оцепили город, чтобы
весть о происходящем не просочилась в Москву. Наконец, Нагие
спохватились и принялись заметать следы: велели слугам подложить ко всем
убитым ножи, вымазанные куриной кровью.
Разбирательство
На четвертый день из Москвы прибыла комиссия и сразу приступила к
"обыску" и расследованию. Комиссию составил Борис Годунов, но сам
устранился от дальнейшего участия в "деле царевича Дмитрия". Комиссия
состояла из четырех человек, представлявших, так сказать, различные
политические силы. Руководителя у следственной группы не было, но
наибольшим авторитетом и влиянием пользовался князь Василий Шуйский. Он
один из всей опальной фамилии был оставлен при дворе, правда, на всякий
случай, Годунов запретил ему жениться. Таким образом, Шуйский
представлял в комиссии скрытую оппозицию. Окольничий Андрей Клешнин,
наоборот, представлял администрацию Годунова. Дьяк Елизар Вылузгин был
просто дотошный исполнитель. Митрополит Крутицкий Геласий представлял
церковь.
Следствие работало в Угличе почти две недели, были опрошены сотни
очевидцев. В ходе следствия Нагие отказались от первоначального
утверждения, что царевич был убит, и стали говорить, как и многие
другие, что мальчик сам закололся ножом во время припадка. Только Михаил
Нагой, брат царицы, продолжал твердить: "Царевича зарезали" - и не
изменил показаний даже под пытками. Хотя он в тот день изрядно "пил
зелена вина", и на месте происшествия не был.
Результаты следствия доложили в Москве. Борис Годунов в столице не
показывался. Собрался Собор и в присутствии царя Федора Ивановича
постановил: смерть царевича приключилась Божьим судом; Нагие умышленно
убили царевых людей и неповинных жителей Углича, в их действиях видна
измена явная. Посему царица была пострижена в монахини под именем Марфы,
Нагих сослали в дальние города; кого-то из угличан, повинных в
убийствах, казнили, другим отрезали языки, или бросили в темницы, или
сослали в Сибирь. Пострадал даже колокол, ударивший в набат: ему, как
человеку, вырвали язык, отсекли ухо и сослали в Тобольск. Тамошний
воевода долго размышлял, как ему записать вновь прибывшего ссыльного.
Наконец, придумал так: "Первоссыльный неодушевленный с Углича".
Такова версия следствия, принятая официальной властью.
Был ли Дмитрий подменен?
Вторая версия - убийство царевича - родилась с первым криком его
несчастной матери. В общих чертах все сводилось к тому, что Дмитрий
мешал Годунову, и тот его "заказал". Организатором убийства был
доверенный человек Годунова боярин Клешнин, а исполнителями злодейского
приказа называли все того же Битяговского с родственниками. В число
заговорщиков включали и мамку царевича Василису Волохову с сыном Осипом.
Документальных подтверждений, естественно, эта версия не имеет, но ведь
тайные заговоры вообще редко фиксируются в письменной форме.
Надо заметить, что эта версия содержит наибольшее число несуразностей.
Если это и было заказное убийство, то организовано оно было бездарно.
Убийцы даже не пытались скрыться. И вообще, данная грубая акция не
характерна для умного Годунова, не согласуется с обычным способом
решения "кадрового вопроса": сослать или насильно постричь, а потом ^
потихоньку отравить либо удавить."
При Самозванце вторая версия превратилась в третью: было, мол, покушение
на убийство, но верные люди подменили царевича другим мальчиком, и
Дмитрий чудесным образом спасся. "Лукавый царедворец" князь Шуйский то
клялся перед народом, что царевич нечаянно закололся и помер, то целовал
крест в том, что он скорее жив, чем мертв. Да и мать царевича, инокиня
Марфа, то признавала Самозванца своим сыном, то отрекалась от него. При
Василии Шуйском версия злодейского убийства окончательно оформилась в
летописных сказаниях и стала официальной.
Все три версии находили поддержку у отечественных историков, но
главенствующей оказывалась, разумеется, та, которую поддерживали
государство и церковь.
Однажды великий историограф Н.М. Карамзин покусился на официальный миф.
Перед выходом в свет десятого тома "Истории государства Российского" он с
гордостью говорил "Радуйтесь, Борис Годунов оправдан! Пора, наконец,
снять с него несправедливую охулку". И вот десятый том в руках у
Погодина, он с нетерпением находит страницы о трагедии в Угличе и...
"Читаю и глазам не верю. Все навыворот тому, о чем сам он мне говорил с
таким восхищением..."
Да, Карамзин изменил своим научным принципам. Почему? В одной из статей
он объяснил это так: "Русскому патриоту хотелось бы сомневаться в сем
злодеянии. Но что принято, утверждено общим мнением, то делается
некоторым образом святынею..."
И в наше время появляются версии гибели царевича Дмитрия. Новые
трактовки основаны на неясностях, содержащихся в деле и в поведении
некоторых фигурантов. Например, действительно странно вела себя
царица-мать. Ей бы биться белой лебедью над трупом единственного сына, а
она бьет поленом няньку. Каким-то чересчур буйным выглядит поведение
Нагих, устроивших в Угличе "зачистку", в результате которой было убито
15 человек. А по сведениям англичанина Горсея, одних только детей
погибло 30 душ! Отсюда делается вывод: Мария и Нагие отвлекали внимание,
чтобы под шумок подменить царевича другим убитым мальчиком. Сам Дмитрий
только поранился неопасно, и его в бессознательном состоянии унесли в
дальние палаты дворца, а в церкви Спаса положили двойника, укрытого
полотном. Подмена будто бы не была раскрыта потому, что царевича мало
кто знал в лицо. А те, кто знал, были убиты. Московские следователи не
видели царевича с раннего детства.
Читателю предлагаются две подверсии: 1) внезапная импровизация клана
Нагих в связи с удобным случаем и 2) заранее подготовленная тайная
операция, заговор.
Той же ночью Дмитрия увезли из Углича, начались его скитания по
монастырям. Много лет спустя он появляется в Польше и... Далее эта
версия плавно перетекает во вторую часть "Бориса Годунова" A.C. Пушкина.
Есть и более изобретательные версии. Например, мальчик играл в ножички, у
него начался приступ, он упал и поранился. Его мать подумала, что рана
неопасная, хотя Дмитрий продолжал биться в эпилептическом припадке
("Долго бился", - рассказывала Волохсва, это значит, что горло не было
пробито или перерезано - тогда мальчик умер бы сразу). Однако рана,
которую нанес себе царевич, все же оказалась смертельно опасной - скорее
всего, была повреждена артерия или вена, В этом случае происходит
всасывание воздуха, судороги усиливают этот процесс, воздух поступает в
сердце, блокируется кровообращение. Выражаясь медицинским языком, смерть
наступила в результате воздушной эмболии сердца.
Святой благоверный царевич Дмитрий Угличский был канонизирован в 1606
году. Его мощи обретены нетленными и торжественно доставлены в Москву.
Сохранились воспоминания нескольких иностранцев, описавших тало
царевича. Через пятнадцать лет после погребения, пишет один из них, оно
выглядело "столь же свежим, как если бы его только что положили в гроб".
Другой свидетельствовал, что сохранилось не только тело, но и одежда, и
сам гроб, даже орешки, которые царевич будто бы держал в руке, когда
вышел во двор в тот роковой день...
Автор: Т.Веденеева
Источник: "Интересная газета. Магия и мистика" №7 2012 г
|
